Я часто думаю, о чем же думал Микеланджело, когда рисовал потолок Сикстинской капеллы. Это произведение можно считать одним из величайших художественных сокровищ в истории человечества. Но изначально он вовсе не хотел брать на себя эту задачу. Искусство Микеланджело изначально было связано с мраморной скульптурой, молотками, камнем и человеческими формами, именно в этом он проявлял свой талант.
Когда он получил задание, он был в долгах из-за не доставленной скульптуры у могилы покойного папы. Папа Юлий II поручил ему расписать стены церкви. Микеланджело считал, что это заговор соперников, которые хотят, чтобы он опозорился, ведь этот проект был крайне сложным. Он оказался в затруднительном положении: с одной стороны, незавершенное поручение покойного папы, с другой — новое задание действующего папы.
Я думаю, в то время никто не смел сказать «нет» перед лидером католической церкви. Поэтому он принял заказ и потратил четыре года с 1508 по 1512 год на роспись потолка. Он испытывал крайнее отвращение к этой задаче, даже написал стихотворение, в котором сравнил себя с свернувшимся котом. В стихах есть несколько строк, которые меня особенно волнуют:
Моя картина утратила жизнь. Джованни, помоги мне защитить её, сохранить моё достоинство. Я не принадлежу сюда — я и не художник.
Вы заметили, что в стихах упоминается «Джованни»? Он имеет в виду Джованни Джованни да Пистойя. Но есть еще один Джованни, который имеет к нам отношение, это Джованни Медичи. Он был другом детства Микеланджело, и они вместе росли. В юности, при поддержке Лоренцо Медичи, Микеланджело был приведен в Палаццо Медичи Риккарди.
Семья Медичи была известной банковской династией средневековой Европы. В современном эквиваленте это, вероятно, соответствует JPMorgan или SoftBank. Но они также были финансовыми дизайнерами Ренессанса — «крестными отцами» этой революции.
Прошло 520 лет с тех пор, как Микеланджело завершил свою фреску на потолке, и я все еще пишу о нем, отчасти потому, что некоторые из самых известных банкиров того времени поддерживали его. На протяжении всей истории капитал всегда переплетался с искусством, создавая то, что мы называем «культурой». Большинство художественных произведений, которые общество считает выдающимися, имеют за собой значительные инвестиции. Возможно, Микеланджело и не был самым выдающимся художником своего времени.
Давайте подумаем о том, как работает современная медиа, это становится еще более интересным. Сегодняшняя «Сикстинская капелла» находится не в Европе, а в Интернете. Каждый раз, когда вы входите в X, Instagram или Substack, вы попадаете в нее. Современному «Микеланджело» не нужно ждать благосклонности семьи Медичи, но они действительно надеются, что алгоритмы будут благоволить к ним. Современные «Медичи» покупают «капеллы» и ставят на них свои отпечатки. После того как Илон Маск купил X, количество просмотров его постов значительно возросло в течение нескольких месяцев. Новые «боги» строят свои собственные «капеллы».
Технологии могут ускорить темпы культурных изменений. В эпоху коротких видео длительностью 9 секунд мемы становятся «Лего» для построения культуры, но для масштабирования им также нужен капитал. Если не будет вложено десятки миллиардов долларов, и если не будет соответствующего законодательства, защищающего основателей от тюремного заключения за контент на платформах, такие платформы, как Facebook, могут вообще не обсуждаться.
Сегодня технологии являются рычагом, меняющим культуру, поскольку они расширяют возможности человеческого самовыражения. Все технологии оставляют культурный след, поскольку они изменяют средства, с помощью которых люди выражают себя.
Я всё время размышляю о том, как технологии, культура и капитал взаимосвязаны и сливаются со временем. Когда технология достигает масштаба, она начинает привлекать капитал. В этом процессе технологии сужают свои способы выражения. Например, в области криптовалют мы больше не пропагандируем радикальную децентрализацию, а начинаем говорить о лучших экономических показателях; мы больше не называем банки "злыми", а восхваляем их за то, как они распределяют цифровые активы. Это изменение меня очень интересует, оно влияет на всё: от заявлений основателей о финансировании до определения историй CMO и других аспектов.
Но прежде чем углубиться в обсуждение, давайте быстро рассмотрим эволюцию самих медиа.
эволюция
Человечество — это «машина», умеющая выражать себя. С тех пор как мы начали использовать сок, выжатый из листьев, чтобы писать на стенах пещер, мы продолжали оставлять следы того, что хотели выразить: о животных, божествах, любимых, о желаниях и отчаянии. Когда средства выражения сформировали сеть, наше выражение стало более живым.
Возможно, вы не заметили, но наш логотип — это ручной печатный станок. Это дань уважения Гутенбергу и в то же время ирония по поводу распространения информации. В конце 15 века, когда Гутенберг печатал «Библию», он, вероятно, даже не мог представить, как его изобретение будет способствовать распространению информации.
Например, в 17 веке ежегодники (или плотные научные документы) стали основной формой литературы, которую читали европейцы. Способность печатать и распространять идеи в определенной степени способствовала научной революции. Вы могли сказать: «Земля не является центром Вселенной», и за это не рисковать своей жизнью.
Из приведенной выше диаграммы частоты слов видно, что упоминания о «вере» в литературе сократились, уступив место «любви». Конечно, я не говорю о том, что вся Европа отказалась от религии и начала искать лучших партнеров, а о том, что сама суть средств массовой информации действительно изменилась. Изначально инструменты, распространявшие веру (печать), возможно, наоборот, способствовали упадку веры.
Пример с печатной машиной показывает, что как только инструмент или технология информации вводится в эксплуатацию и становится доступной, её использование можно предсказать.
Он превратил средство письменного слова из «общественного блага» в «частное благо». Примерно в XVIII веке люди больше не читали вслух, а стали читать в тихой обстановке спальни, что стало все более распространенным. Это логично, поскольку до распространения печатных СМИ книги и грамотность были редкостью.
Таким образом, в то время чтение было обществом, люди собирались вместе, один человек громко читал книгу. С снижением цен на книги у аристократов появилось больше свободного времени, и молчаливое чтение стало популярным. В то время люди потеряли контроль над распространением идей книг и это вызвало моральную панику.
Семьи беспокоятся о том, что молодежь тратит свободное время на чтение любовных историй, а не участвует в промышленной революции. Очевидно, что медиа изменились от общественных дел к частным, от храмовой скульптуры и монастырей к печатным листовкам в частных руках. Это изменило суть мысли о распространении: от высокорелигиозной к научной, романтической и политической. Эти области до появления печатных медиа вообще не имели путей для частного распространения.
Церковь, короли и дворяне не имеют причин публиковать статьи о том, как работает власть.
Это, возможно, способствовало политическим волнениям в конце XVIII века, когда как Франция, так и Америка считали, что пришло время изменить свои методы управления. Давайте не углубляться в детали, у нас еще целый век развития СМИ, радио, телевидения и удивительного интернета!
В будущем в течение века модели прибыли изменят способы работы медиа. Средства массовой информации, такие как радио и телевидение, зависят от того, чтобы как можно большее количество людей слушало или смотрело в одно и то же время. Это означает, что нельзя сосредоточиться на нишевых сегментах. Программы телевидения в прайм-тайм почти всегда состоят из новостных передач, а не горячих любовных сериалов, потому что это контент, который смотрит вся семья.
Точки зрения, которые распространяются, почти всегда соответствуют социальной приемлемости того времени.
Из статьи Бена Томпсона
Бен Томпсон в статье «Бесконечно мелкие рынки» искусно уловил это преобразование. В 60-х годах XX века у меня, возможно, вообще не было возможности писать статьи о новых технологиях, и я не мог найти достаточно читателей в интернете. Как создатель, я мог сосредоточиться только на контенте, связанном с моим регионом. Интернет изменил эту ситуацию, позволив мне найти людей по всему миру, интересующихся цифровой экономикой. Наши читатели из 162 стран.
Это полностью благодаря силе сети. Этот масштаб также влияет на способ распространения культуры.
Книги Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер», альбом Джей-Зи «Blueprint» и наушники Dr. Dre имеют одну общую черту: все они являются выдающимися произведениями искусства, но становятся центром капитала благодаря увеличению своей известности. В этом процессе они формируют маховик, где деньги помогают распространять искусство, а искусство, в свою очередь, постоянно увеличивает стоимость денег.
Но за этими изменениями стоит общий элемент, а именно технологии.
Платформы, такие как YouTube, Kindle и Apple Music, распространили свои произведения среди глобальной аудитории. Культура больше не сосредоточена на городе, в котором они находятся, а потребляется и признается международной аудиторией. Это значительно расширило их целевую аудиторию, улучшив тем самым экономическую эффективность. В свою очередь, платформы также извлекают выгоду от пользователей, использующих эти продукты.
Когда вы хотите привлечь большое количество пользователей к продукту, общая культура является самым простым входом. Я ранее писал о том, как SuperGaming использует известные бренды и их интеллектуальную собственность для продвижения игр, на данный момент их загрузки превышают 200 миллионов.
Цитата из "Финансового时报"
В эпоху искусственного интеллекта и алгоритмической подгонки культура часто стремится к централизации. Современным подросткам не нужно прилагать усилия для поиска новых медиа; они могут оказаться в водовороте контента, который постоянно укрепляет их мировоззрение. Большие языковые модели (LLMs) усугубляют этот риск: люди видят уже не творческий контент от человека, а общаются с чат-ботом, который постоянно усиливает уже существующие точки зрения. Это может привести к смертельным последствиям, включая самоубийство. С другой стороны, те же инструменты все чаще используются в психотерапии.
Это двойственность технологий вроде Интернета: с одной стороны, это лучшее место для индийских мальчиков из маленьких городов, чтобы находить лучших художников и стремиться стать ими; с другой стороны, это лучшее место для людей, чтобы находить плохие мнения и погружаться в водоворот контента, который постоянно усиливает эти мнения. Это также объясняет, почему общество, похоже, становится все более разделенным: у нас нет диалога, только усиление алгоритмов.
У нас больше нет легенд, только контент; ради вирусного распространения в нишевых областях была принесена в жертву глубина. Если это приносит клики, то что важного в правде?
Когда у каждого есть лишь 15 секунд славы, мы жертвуем тонкостью истории ради запоминающегося мелодии и ослепительных мгновений. Те вечные истории, эмоции и добродетели сжаты в быстро усваиваемые фрагменты, которые приносят дофамин в промежутках между встречами. Опыт человечества стал бесконечным пролистыванием экрана, как в современных казино, где мы постоянно тянем рычаги, лишь бы найти контент, который вызовет резонирование.
Как это связано с криптовалютой? Чтобы понять это, нам нужно посмотреть, как эта отрасль развивалась.
Преобразование
От Микеланджело до Jay-Z, от семьи Медичи до SoftBank, очевидно, что капитал способствует масштабированию культуры. Когда культура связана с стабильностью валюты, больше людей ее принимают. Такие технологии, как печатный станок, радио и интернет, способствуют распространению культуры. Создание искусства требует капитала, а средства распространения искусства также требуют капитала.
Но что происходит, когда само средство выражения является валютой? Это именно тот вопрос, на который индустрия криптовалют пытается ответить, и он стоит триллионы долларов.
Изначальная цель криптовалюты заключалась в том, чтобы заменить банки ценностями киберпанка. Это имеет смысл: многие из тех, кто были в списке рассылки, когда Сатоши Накамото отправил белую книгу Биткойна, столкнулись с проблемами из-за своей работы с криптографией. В начале 90-х годов 20 века экспорт криптографического программного обеспечения был сопоставим с экспортом ядерного оружия. Таким образом, вы можете понять, почему у людей в те времена были глубокие подозрения и неприязнь к правительству.
Ранние пользователи биткойна были не любителями финансовых технологий, а такими рынками наркотиков, как «Шелковый путь», и организациями, такими как WikiLeaks, лишенными банковских услуг. В 2011 году, когда WikiLeaks стал использовать биткойн из-за того, что PayPal отключил их услуги, Сатоши Накамото сказал, что они «поколебали улей». В то время биткойн все еще находился на обочине. ICO Ethereum в 2014 году привлекло внимание к этой отрасли.
Убер? На блокчейне. Тиндер? Тоже на блокчейне. Ваше местное правительство? Тоже должно быть на блокчейне!
Мы должны разместить все вещи в блокчейне и токенизировать их, потому что миру нужно больше децентрализации. Шутка.
Здесь действуют два фактора:
Во-первых, смарт-контракты Ethereum упрощают выпуск, передачу и торговлю активами;
Во-вторых, финансирование на блокчейне — это новаторская идея, позволяющая основателям обходить «злых» венчурных инвесторов и собирать средства от сообщества.
ICO дало венчурным инвестициям ликвидность, а также позволило розничным инвесторам участвовать. Тогдашнее прекрасное видение заключалось в том, что бизнес-модель венчурного капитала будет пересмотрена. Культура того времени вращалась вокруг совместного владения активами и того, как распределенное управление может привести к лучшим результатам.
Как и во многих главах финансового рынка, то время было наполнено живым оптимизмом, пока цены на активы не упали.
С развитием рынка в сфере криптовалют выделяются два типа пользователей: один тип — это количественные трейдеры, а другой тип — «фермеры».
Квантовые трейдеры в основном являются опытными трейдерами, которые используют пул средств, информационные каналы и общее понимание финансов для накопления богатства.
«Фермеры» — это обычные пользователи в сфере криптовалют, которые вкладывают свой труд в протоколы. Я считаю себя тоже «фермером», потому что мои криптоактивы в основном происходят от труда, вложенного в протоколы. Долгосрочная группа «фермеров» — это те пользователи, которые готовы приложить дополнительные усилия ради аирдропа.
Вам даже не нужно выпускать токены, просто назовите их «баллами» и опишите видение.
С приходом холодного и жестокого медвежьего рынка мы стали от «хочем свергнуть правительство» к «ожидаем аирдропы и субсидии».
Вдруг фокус больше не на децентрализации, а на том, какой токен может считаться наиболее ценным. Это похоже на эволюцию медиа, как я уже говорил, от частных потребительских медиа к медиа социальной репутации. После того, как в 2019 году буря ICO утихла, больше никто не мог собрать средства только за счет выпуска токенов.
Но механизм сигналов изменился. Рынок начал оценивать токены в зависимости от того, «какой венчурный капитал инвестировал» и «в какую биржу они могут попасть».
Как и в любом развивающемся секторе, мы пытаемся найти свой голос. Должен ли я называть всех «господином»? Действительно ли мне стоит участвовать в заседаниях DAO? Кому это вообще интересно.
Мы ошибочно приняли большую группу участников в чате Discord за «сообщество», считая, что токены являются продуктами, а цена токена является показателем рыночной пригодности продукта. Мы игнорировали тот факт, что протоколы с оценкой в миллиарды долларов часто зарабатывают менее 100 долларов в день. Мы приняли способность основателей обсуждать проблемы за их способность к выполнению. Самое важное, мы приняли технические термины за признак новизны и способности.
Когда Биткойн вырос после бума ETF, а большинство альткойнов не последовали за ним, мы осознали, что «император голый».
Возрождение мем-монет в 2024 году символизирует осознание рынка, что «волатильность сама по себе является продуктом». Пока цена растет, пока выпуск активов выглядит справедливо, люди будут приходить для торговли. От WIF, Fartcoin до различных бессмысленных активов, мы осознаем, что иногда спекулятивные активы также являются средством выражения. А общее настроение, которое передают все эти активы, — это жажда прибыли.
Криптокультура переместилась от идеологии или технологий к действиям, которые она разблокирует, и акцент сместился на сделки. Это также логично: если блокчейн является каналом для денег, то его основное назначение должно заключаться в быстром и эффективном перемещении средств. Однако в этом процессе также появились различные альтернативы, показывающие, что в криптосфере формируется параллельная культура.
Большинство продуктов, которые могут быть масштабированы, будут включать некоторые, на первый взгляд, странные действия. Layer3 легко может быть ошибочно воспринят как платформа для «фермеров» по аирдропам, но при более тщательном изучении можно увидеть, что они создали полный стек решений, который позволяет миллионам пользователей войти в Web3. Они предлагают инструменты репутации на блокчейне, кошельки, функции обмена, и поддерживают наибольшее количество цепочек. Этот продукт, который может считаться «платформой задач», сейчас стал незаменимым инструментом для раннего роста продуктов.
Кто мог предсказать это в 2021 году?
Точно так же NFT когда-то считались устаревшей технологией, но Pudgy Penguins доказали обратное. Они сотрудничают с Walmart и заработали более 10 миллионов долларов. Активы этого бренда получили почти 120 миллиардов просмотров, в среднем около 300 миллионов просмотров в день. Pudgy использует криптооригинальные технологии, но применяет совершенно другой подход, чтобы сделать это значимым — сотрудничая с розничными магазинами и используя социальные сети Web2 для привлечения внимания.
Эти два продукта вызывают вопросы: что такое крипто-культура? Это слепая спекуляция на мемах? Это ликвидация на бессрочных контрактных биржах каждый день? Или это все свои сбережения ставить на токены, выпущенные прошлой ночью, просто потому что кажется, что искусственный интеллект изменит работу, и у нас осталось менее двух лет, чтобы избавиться от «постоянного среднего класса»?
Рынок уже дал нам ответ: криптовалюта является как средством выражения, так и торговой культурой. Потребители приняли ее способность стабильно передавать ценность, и именно поэтому стейблкоины стали основным механизмом глобальных денежных переводов. Но в то же время они отвергли некоторые другие идеи, такие как «играй и зарабатывай», которые потерпели поражение. Хотя мне очень хотелось бы, чтобы это удалось, токены контента сейчас тоже не показывают никаких успехов.
Я каждый день смотрю на контент, который мои друзья делятся в Instagram, но не знаю, сколько стоит мой контент на Zora, это довольно печально.
Как и без некоторых оскорбительных высказываний нет свободы слова, так и без плохих людей, использующих рынок, трудно достичь глобальной координации ресурсов. В обоих случаях действия будут иметь последствия. Если долгое время делать что-то плохо, никто больше не будет слушать вас, и никто не купит ваши выпущенные активы. Иронично, но крипто-Твиттер, возможно, одновременно сталкивается с обоими этими последствиями.
Необходимо признать, что эволюция криптовалюты схожа с эволюцией большинства медиа. Мы не знаем, сколько тысяч книг стали неактуальными, а в интернете полно миллионов блогов, о которых никто не знает или не заботится. Социальные медиа работают потому, что контент, который публикуют люди, устаревает в течение дня. Криптоактивы будут такими же, в настоящее время существует более 40 миллионов токенов, многие из которых в конечном итоге обнулятся. Возможно, однажды люди будут с ностальгией вспоминать контент-токены, как вспоминают NFT 2021 года или ICO токены 2017 года.
Для большинства вещей безразличие является нормой, если только в них не участвует культура.
Определение культуры часто заключается в её способах общения. Язык определяет наше восприятие и понимание окружающего мира. До 2021 года говорить терминами не было проблем, но когда мы хотим выйти за пределы этой узкой аудитории, мы должны меньше использовать термины и больше говорить на понятном языке.
Например, ваше приложение для знакомств не может просто говорить, что использует технологию нулевых знаний; людям нужны только возможности для знакомств. Конкуренция стабильных монет не заключается в том, сколько сетей они поддерживают; люди просто выберут самый дешевый и быстрый способ глобальных переводов. Потребителей интересует то, что они могут получить сейчас, а не «иерархическое видение», которое может быть реализовано в будущем.
Чем ближе наша отрасль к потребительским товарам, тем больше нам нужно говорить на языке, который понимают обычные интернет-пользователи. А поскольку язык часто определяется окружением и частотой взаимодействия, нам необходимо изменить способы привлечения и удержания этих потребителей.
Эта новая эпоха «Медичи» будет контролировать внимание. Ирония в том, что новый «Микеланджело» станет художником, определяющим поток капитала.
помилование
Один из способов подумать о криптовалюте - это понять её через казино и кафе рядом с вашим домом. Оборачиваемость денег в казино действительно высокая, люди действительно часто перемещают средства на продуктах казино, но казино чаще всего остаются в выигрыше. Вы не увидите, чтобы люди «задерживались» в казино надолго, по крайней мере, большинство людей этого не делает. Напротив, местные кафе ежедневно привлекают поток людей.
Обычно это одна и та же группа людей, собирающихся вместе под предлогом выпить кофе, чтобы поделиться историями и волнениями. Тот покой и радость, которые приносит это пространство, притягивают их вновь и вновь. В более религиозных обществах храмы или церкви играют аналогичную роль. Кофе или вера становятся «основой», объединяющей людей, но причины, по которым люди остаются, далеко не ограничиваются лишь этим базовым продуктом.
Культура — это совокупность историй, которыми люди делятся друг с другом. Сегодняшние истории, которыми мы делимся, часто представляют собой графики цен, и когда график становится зеленым, у людей нет причин возвращаться. Как заставить людей продолжать участвовать? Есть ли способ преодолеть этот разрыв с помощью технологий?
Чтобы понять это, возможно, стоит взглянуть на саму сеть. Существует две силы, формирующие сеть:
Во-первых, в эпоху ИИ и больших языковых моделей создается огромное количество контента. Когда все становятся создателями, никто не может по-настоящему стать «создателем». Людям нужны механизмы, позволяющие владеть, монетизировать и распространять свой контент.
Во-вторых, это проверяемость. В экономике внимания, такой как X или Instagram, огромное количество AI-сгенерированного "мусора" может заставить людей задерживаться дольше, чем больше внимания, тем больше кликов, тем больше денег.
Криптовалюты могут сделать все для Интернета, и в конечном итоге это связано с проверяемостью и правом собственности. Эти идеи не новы, мы обсуждали их в этом издании еще в 2023 году. Однако изменения в регулировании и изменение отношения капиталовложений - главные причины, по которым сейчас стоит воспользоваться этими возможностями.
Сеть всегда была инструментом свободного выражения, а криптовалюты позволяют людям иметь каналы и сети для создания этих выражений, а также позволяют активам свободно выпускаться, торговаться и храниться. Когда каждый может выразить себя через деньги, появляется бум Meme-коинов.
Когда интернет появился, большинство людей удивлялись, как он изменит работу, но обычных пользователей привлекали не перспективы трудоустройства, а возможности для развлечений и общения. Мемные активы похожи на развлечения криптоэры, но из-за сопутствующих убытков трудно говорить о «эффекте Линди». Возможно, не все должно становиться предметом торговли.
В интернете только около 1% людей публикуют контент. Проводя аналогию с криптовалютной сферой, возможно, существует такой мир: пользователи не нуждаются в сделках 99% времени, проводимого в приложении. Магия следующего поколения потребительских приложений заключается в том, чтобы найти способ привлечь пользователей, не используя «сделку» в качестве основной ценностной стратегии.
Я знаю, это звучит иронично. С одной стороны, говорят, что блокчейн — это финансовый канал, и всё является рынком, а с другой стороны, признают, что постоянная торговля пользователей может привести к оттоку. Как часто говорят, внимание — это всё, что вам нужно.
Так что конкретно нужно делать?
С социальных сетей и сферы развлечений можно увидеть некоторые ранние признаки:
Социальная сеть, построенная вокруг предсказательных рынков
В настоящее время рынки прогнозов начали сотрудничество с крупными создателями контента, предлагая встроить прогнозные рынки в их контент, чтобы часть торговых сборов поступала к создателям. Twitter вскоре интегрирует Polymarket в свою ленту новостей. Эта модель сочетания внимания и торговой экономики будет поддерживаться крипто-каналами.
Музыкальная стриминговая платформа с более высокими экономическими показателями.
В настоящее время Spotify платит за прослушивание каждой песни около 0,005 до 0,03 долларов, частично потому, что доход используется для поддержания низкой стоимости подписки. Возможно, выпуск цифровых сувениров для создателей и распределение доходов от них сможет увеличить эту цифру. Например, я очень хочу иметь подписанную виниловую пластинку альбома Fort Minor "Rising Tied".
Возможно, существует такая модель: виниловые пластинки выпускаются на блокчейне, а затем могут быть обменены в оффлайне. Этот бизнес-модель уже появилась в некоторых областях: вы можете купить пакеты карт для игр в Courtyard, но социальные или стриминговые элементы изолированы.
Это не значит, что финансовые инструменты не важны. Мы говорим о таких приложениях для получения дохода, как Hyperliquid и Jupiter, не без причины; они как современные «Медичи». Концентрация капитала позволяет экспериментировать с новыми инструментами и привлекать внимание.
Но для устойчивого развития необходимо создать такие продукты, которые будут привлекательны для людей даже без "ставок". Торговля должна выходить за рамки простого спекулянтизма.
Все это заставляет меня задуматься: что такое культура на самом деле?
Это те общие истории, которые мы ценим: когда после работы садишься в такси и обмениваешься пакистанскими песнями с водителем; когда сохраняешь рецепт десерта Kheer в Instagram, только потому, что человек, которого ты любишь, сказал, что его мама готовила этот десерт, когда он болел; когда кто-то спрашивает о фильмах Болливуда и ты рекомендуешь «Jab We Met», «Veer Zaara» или «Laapatha Ladies», потому что считаешь, что они хорошо представляют эту культуру.
В этих сценах не происходит денежной торговли, но есть «основа», составленная из общих историй и эмоций, которая объединяет нас, и это чувство принадлежности делает вещи бесценными. Это мгновения выражения, придающие жизни смысл, являются сердцем моей идентичности. Эти мимолетные выражения придают другим аспектам жизни большую глубину, и эти эмоции также отражаются в продуктах.
Смотря на продукты Apple долгое время, можно увидеть тень Стива Джобса во время его работы в Disney; беря в руки iPhone, можно почувствовать его стремление "создавать хорошие вещи". Именно эти детали заставляют вас снова и снова покупать продукцию iOS, даже если изменения минимальны.
Веб3 продукты редко могут масштабно воспроизводить такую «основу». Веб2 продукты создавались целенаправленно: например, когда Facebook появился, он не имел программы лояльности, а сосредоточился на выпускниках Лиги Плюща как на этой «основе»; Quora когда-то была лучшим местом для получения инсайтов от разработчиков Кремниевой долины; Substack по-прежнему является отличным местом для поиска качественного контента в сети. У веб3 продуктов тоже есть своя «основа».
Смотря на информационный поток Pump.fun или обсуждения на Polymarket, можно заметить, что формируется новая культура, но, как и в любом зарождающемся направлении, ей еще трудно укорениться.
Ты помнишь, как я говорил, что интернет превратил любовные письма в беспечные текстовые сообщения? Интернет также изменил способ, которым люди ищут любовь — в 2023 году 40% пар встретились в интернете. Ирония заключается в том, что это как раз подчеркивает роль технологий: с одной стороны, они изменяют средства, которыми мы выражаем себя, с другой — увеличивают вероятность случайного появления прекрасных вещей.
Если мы будем настойчиво придерживаться мнения, что «криптовалюта связана только со спекулятивными приложениями», мы упустим те случайные красоты, которые могут существовать.
Возможно, пришло время рассматривать криптовалюту как средство выражения, возможно, пришло время подумать о новой культуре для этой отрасли, в которой мы находимся.
Посмотреть Оригинал
На этой странице может содержаться сторонний контент, который предоставляется исключительно в информационных целях (не в качестве заявлений/гарантий) и не должен рассматриваться как поддержка взглядов компании Gate или как финансовый или профессиональный совет. Подробности смотрите в разделе «Отказ от ответственности» .
Культура, капитал и Криптоактивы
Автор: Joel John
Компиляция: Чоппер, Форсайт-новости
Я часто думаю, о чем же думал Микеланджело, когда рисовал потолок Сикстинской капеллы. Это произведение можно считать одним из величайших художественных сокровищ в истории человечества. Но изначально он вовсе не хотел брать на себя эту задачу. Искусство Микеланджело изначально было связано с мраморной скульптурой, молотками, камнем и человеческими формами, именно в этом он проявлял свой талант.
Когда он получил задание, он был в долгах из-за не доставленной скульптуры у могилы покойного папы. Папа Юлий II поручил ему расписать стены церкви. Микеланджело считал, что это заговор соперников, которые хотят, чтобы он опозорился, ведь этот проект был крайне сложным. Он оказался в затруднительном положении: с одной стороны, незавершенное поручение покойного папы, с другой — новое задание действующего папы.
Я думаю, в то время никто не смел сказать «нет» перед лидером католической церкви. Поэтому он принял заказ и потратил четыре года с 1508 по 1512 год на роспись потолка. Он испытывал крайнее отвращение к этой задаче, даже написал стихотворение, в котором сравнил себя с свернувшимся котом. В стихах есть несколько строк, которые меня особенно волнуют:
Моя картина утратила жизнь. Джованни, помоги мне защитить её, сохранить моё достоинство. Я не принадлежу сюда — я и не художник.
Вы заметили, что в стихах упоминается «Джованни»? Он имеет в виду Джованни Джованни да Пистойя. Но есть еще один Джованни, который имеет к нам отношение, это Джованни Медичи. Он был другом детства Микеланджело, и они вместе росли. В юности, при поддержке Лоренцо Медичи, Микеланджело был приведен в Палаццо Медичи Риккарди.
Семья Медичи была известной банковской династией средневековой Европы. В современном эквиваленте это, вероятно, соответствует JPMorgan или SoftBank. Но они также были финансовыми дизайнерами Ренессанса — «крестными отцами» этой революции.
Прошло 520 лет с тех пор, как Микеланджело завершил свою фреску на потолке, и я все еще пишу о нем, отчасти потому, что некоторые из самых известных банкиров того времени поддерживали его. На протяжении всей истории капитал всегда переплетался с искусством, создавая то, что мы называем «культурой». Большинство художественных произведений, которые общество считает выдающимися, имеют за собой значительные инвестиции. Возможно, Микеланджело и не был самым выдающимся художником своего времени.
Давайте подумаем о том, как работает современная медиа, это становится еще более интересным. Сегодняшняя «Сикстинская капелла» находится не в Европе, а в Интернете. Каждый раз, когда вы входите в X, Instagram или Substack, вы попадаете в нее. Современному «Микеланджело» не нужно ждать благосклонности семьи Медичи, но они действительно надеются, что алгоритмы будут благоволить к ним. Современные «Медичи» покупают «капеллы» и ставят на них свои отпечатки. После того как Илон Маск купил X, количество просмотров его постов значительно возросло в течение нескольких месяцев. Новые «боги» строят свои собственные «капеллы».
Технологии могут ускорить темпы культурных изменений. В эпоху коротких видео длительностью 9 секунд мемы становятся «Лего» для построения культуры, но для масштабирования им также нужен капитал. Если не будет вложено десятки миллиардов долларов, и если не будет соответствующего законодательства, защищающего основателей от тюремного заключения за контент на платформах, такие платформы, как Facebook, могут вообще не обсуждаться.
Сегодня технологии являются рычагом, меняющим культуру, поскольку они расширяют возможности человеческого самовыражения. Все технологии оставляют культурный след, поскольку они изменяют средства, с помощью которых люди выражают себя.
Я всё время размышляю о том, как технологии, культура и капитал взаимосвязаны и сливаются со временем. Когда технология достигает масштаба, она начинает привлекать капитал. В этом процессе технологии сужают свои способы выражения. Например, в области криптовалют мы больше не пропагандируем радикальную децентрализацию, а начинаем говорить о лучших экономических показателях; мы больше не называем банки "злыми", а восхваляем их за то, как они распределяют цифровые активы. Это изменение меня очень интересует, оно влияет на всё: от заявлений основателей о финансировании до определения историй CMO и других аспектов.
Но прежде чем углубиться в обсуждение, давайте быстро рассмотрим эволюцию самих медиа.
эволюция
Человечество — это «машина», умеющая выражать себя. С тех пор как мы начали использовать сок, выжатый из листьев, чтобы писать на стенах пещер, мы продолжали оставлять следы того, что хотели выразить: о животных, божествах, любимых, о желаниях и отчаянии. Когда средства выражения сформировали сеть, наше выражение стало более живым.
Возможно, вы не заметили, но наш логотип — это ручной печатный станок. Это дань уважения Гутенбергу и в то же время ирония по поводу распространения информации. В конце 15 века, когда Гутенберг печатал «Библию», он, вероятно, даже не мог представить, как его изобретение будет способствовать распространению информации.
Например, в 17 веке ежегодники (или плотные научные документы) стали основной формой литературы, которую читали европейцы. Способность печатать и распространять идеи в определенной степени способствовала научной революции. Вы могли сказать: «Земля не является центром Вселенной», и за это не рисковать своей жизнью.
Из приведенной выше диаграммы частоты слов видно, что упоминания о «вере» в литературе сократились, уступив место «любви». Конечно, я не говорю о том, что вся Европа отказалась от религии и начала искать лучших партнеров, а о том, что сама суть средств массовой информации действительно изменилась. Изначально инструменты, распространявшие веру (печать), возможно, наоборот, способствовали упадку веры.
Пример с печатной машиной показывает, что как только инструмент или технология информации вводится в эксплуатацию и становится доступной, её использование можно предсказать.
Он превратил средство письменного слова из «общественного блага» в «частное благо». Примерно в XVIII веке люди больше не читали вслух, а стали читать в тихой обстановке спальни, что стало все более распространенным. Это логично, поскольку до распространения печатных СМИ книги и грамотность были редкостью.
Таким образом, в то время чтение было обществом, люди собирались вместе, один человек громко читал книгу. С снижением цен на книги у аристократов появилось больше свободного времени, и молчаливое чтение стало популярным. В то время люди потеряли контроль над распространением идей книг и это вызвало моральную панику.
Семьи беспокоятся о том, что молодежь тратит свободное время на чтение любовных историй, а не участвует в промышленной революции. Очевидно, что медиа изменились от общественных дел к частным, от храмовой скульптуры и монастырей к печатным листовкам в частных руках. Это изменило суть мысли о распространении: от высокорелигиозной к научной, романтической и политической. Эти области до появления печатных медиа вообще не имели путей для частного распространения.
Церковь, короли и дворяне не имеют причин публиковать статьи о том, как работает власть.
Это, возможно, способствовало политическим волнениям в конце XVIII века, когда как Франция, так и Америка считали, что пришло время изменить свои методы управления. Давайте не углубляться в детали, у нас еще целый век развития СМИ, радио, телевидения и удивительного интернета!
В будущем в течение века модели прибыли изменят способы работы медиа. Средства массовой информации, такие как радио и телевидение, зависят от того, чтобы как можно большее количество людей слушало или смотрело в одно и то же время. Это означает, что нельзя сосредоточиться на нишевых сегментах. Программы телевидения в прайм-тайм почти всегда состоят из новостных передач, а не горячих любовных сериалов, потому что это контент, который смотрит вся семья.
Точки зрения, которые распространяются, почти всегда соответствуют социальной приемлемости того времени.
Из статьи Бена Томпсона
Бен Томпсон в статье «Бесконечно мелкие рынки» искусно уловил это преобразование. В 60-х годах XX века у меня, возможно, вообще не было возможности писать статьи о новых технологиях, и я не мог найти достаточно читателей в интернете. Как создатель, я мог сосредоточиться только на контенте, связанном с моим регионом. Интернет изменил эту ситуацию, позволив мне найти людей по всему миру, интересующихся цифровой экономикой. Наши читатели из 162 стран.
Это полностью благодаря силе сети. Этот масштаб также влияет на способ распространения культуры.
Книги Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер», альбом Джей-Зи «Blueprint» и наушники Dr. Dre имеют одну общую черту: все они являются выдающимися произведениями искусства, но становятся центром капитала благодаря увеличению своей известности. В этом процессе они формируют маховик, где деньги помогают распространять искусство, а искусство, в свою очередь, постоянно увеличивает стоимость денег.
Но за этими изменениями стоит общий элемент, а именно технологии.
Платформы, такие как YouTube, Kindle и Apple Music, распространили свои произведения среди глобальной аудитории. Культура больше не сосредоточена на городе, в котором они находятся, а потребляется и признается международной аудиторией. Это значительно расширило их целевую аудиторию, улучшив тем самым экономическую эффективность. В свою очередь, платформы также извлекают выгоду от пользователей, использующих эти продукты.
Когда вы хотите привлечь большое количество пользователей к продукту, общая культура является самым простым входом. Я ранее писал о том, как SuperGaming использует известные бренды и их интеллектуальную собственность для продвижения игр, на данный момент их загрузки превышают 200 миллионов.
Цитата из "Финансового时报"
В эпоху искусственного интеллекта и алгоритмической подгонки культура часто стремится к централизации. Современным подросткам не нужно прилагать усилия для поиска новых медиа; они могут оказаться в водовороте контента, который постоянно укрепляет их мировоззрение. Большие языковые модели (LLMs) усугубляют этот риск: люди видят уже не творческий контент от человека, а общаются с чат-ботом, который постоянно усиливает уже существующие точки зрения. Это может привести к смертельным последствиям, включая самоубийство. С другой стороны, те же инструменты все чаще используются в психотерапии.
Это двойственность технологий вроде Интернета: с одной стороны, это лучшее место для индийских мальчиков из маленьких городов, чтобы находить лучших художников и стремиться стать ими; с другой стороны, это лучшее место для людей, чтобы находить плохие мнения и погружаться в водоворот контента, который постоянно усиливает эти мнения. Это также объясняет, почему общество, похоже, становится все более разделенным: у нас нет диалога, только усиление алгоритмов.
У нас больше нет легенд, только контент; ради вирусного распространения в нишевых областях была принесена в жертву глубина. Если это приносит клики, то что важного в правде?
Когда у каждого есть лишь 15 секунд славы, мы жертвуем тонкостью истории ради запоминающегося мелодии и ослепительных мгновений. Те вечные истории, эмоции и добродетели сжаты в быстро усваиваемые фрагменты, которые приносят дофамин в промежутках между встречами. Опыт человечества стал бесконечным пролистыванием экрана, как в современных казино, где мы постоянно тянем рычаги, лишь бы найти контент, который вызовет резонирование.
Как это связано с криптовалютой? Чтобы понять это, нам нужно посмотреть, как эта отрасль развивалась.
Преобразование
От Микеланджело до Jay-Z, от семьи Медичи до SoftBank, очевидно, что капитал способствует масштабированию культуры. Когда культура связана с стабильностью валюты, больше людей ее принимают. Такие технологии, как печатный станок, радио и интернет, способствуют распространению культуры. Создание искусства требует капитала, а средства распространения искусства также требуют капитала.
Но что происходит, когда само средство выражения является валютой? Это именно тот вопрос, на который индустрия криптовалют пытается ответить, и он стоит триллионы долларов.
Изначальная цель криптовалюты заключалась в том, чтобы заменить банки ценностями киберпанка. Это имеет смысл: многие из тех, кто были в списке рассылки, когда Сатоши Накамото отправил белую книгу Биткойна, столкнулись с проблемами из-за своей работы с криптографией. В начале 90-х годов 20 века экспорт криптографического программного обеспечения был сопоставим с экспортом ядерного оружия. Таким образом, вы можете понять, почему у людей в те времена были глубокие подозрения и неприязнь к правительству.
Ранние пользователи биткойна были не любителями финансовых технологий, а такими рынками наркотиков, как «Шелковый путь», и организациями, такими как WikiLeaks, лишенными банковских услуг. В 2011 году, когда WikiLeaks стал использовать биткойн из-за того, что PayPal отключил их услуги, Сатоши Накамото сказал, что они «поколебали улей». В то время биткойн все еще находился на обочине. ICO Ethereum в 2014 году привлекло внимание к этой отрасли.
Убер? На блокчейне. Тиндер? Тоже на блокчейне. Ваше местное правительство? Тоже должно быть на блокчейне!
Мы должны разместить все вещи в блокчейне и токенизировать их, потому что миру нужно больше децентрализации. Шутка.
Здесь действуют два фактора:
Во-первых, смарт-контракты Ethereum упрощают выпуск, передачу и торговлю активами;
Во-вторых, финансирование на блокчейне — это новаторская идея, позволяющая основателям обходить «злых» венчурных инвесторов и собирать средства от сообщества.
ICO дало венчурным инвестициям ликвидность, а также позволило розничным инвесторам участвовать. Тогдашнее прекрасное видение заключалось в том, что бизнес-модель венчурного капитала будет пересмотрена. Культура того времени вращалась вокруг совместного владения активами и того, как распределенное управление может привести к лучшим результатам.
Как и во многих главах финансового рынка, то время было наполнено живым оптимизмом, пока цены на активы не упали.
С развитием рынка в сфере криптовалют выделяются два типа пользователей: один тип — это количественные трейдеры, а другой тип — «фермеры».
Квантовые трейдеры в основном являются опытными трейдерами, которые используют пул средств, информационные каналы и общее понимание финансов для накопления богатства.
«Фермеры» — это обычные пользователи в сфере криптовалют, которые вкладывают свой труд в протоколы. Я считаю себя тоже «фермером», потому что мои криптоактивы в основном происходят от труда, вложенного в протоколы. Долгосрочная группа «фермеров» — это те пользователи, которые готовы приложить дополнительные усилия ради аирдропа.
Вам даже не нужно выпускать токены, просто назовите их «баллами» и опишите видение.
С приходом холодного и жестокого медвежьего рынка мы стали от «хочем свергнуть правительство» к «ожидаем аирдропы и субсидии».
Вдруг фокус больше не на децентрализации, а на том, какой токен может считаться наиболее ценным. Это похоже на эволюцию медиа, как я уже говорил, от частных потребительских медиа к медиа социальной репутации. После того, как в 2019 году буря ICO утихла, больше никто не мог собрать средства только за счет выпуска токенов.
Но механизм сигналов изменился. Рынок начал оценивать токены в зависимости от того, «какой венчурный капитал инвестировал» и «в какую биржу они могут попасть».
Как и в любом развивающемся секторе, мы пытаемся найти свой голос. Должен ли я называть всех «господином»? Действительно ли мне стоит участвовать в заседаниях DAO? Кому это вообще интересно.
Мы ошибочно приняли большую группу участников в чате Discord за «сообщество», считая, что токены являются продуктами, а цена токена является показателем рыночной пригодности продукта. Мы игнорировали тот факт, что протоколы с оценкой в миллиарды долларов часто зарабатывают менее 100 долларов в день. Мы приняли способность основателей обсуждать проблемы за их способность к выполнению. Самое важное, мы приняли технические термины за признак новизны и способности.
Когда Биткойн вырос после бума ETF, а большинство альткойнов не последовали за ним, мы осознали, что «император голый».
Возрождение мем-монет в 2024 году символизирует осознание рынка, что «волатильность сама по себе является продуктом». Пока цена растет, пока выпуск активов выглядит справедливо, люди будут приходить для торговли. От WIF, Fartcoin до различных бессмысленных активов, мы осознаем, что иногда спекулятивные активы также являются средством выражения. А общее настроение, которое передают все эти активы, — это жажда прибыли.
Криптокультура переместилась от идеологии или технологий к действиям, которые она разблокирует, и акцент сместился на сделки. Это также логично: если блокчейн является каналом для денег, то его основное назначение должно заключаться в быстром и эффективном перемещении средств. Однако в этом процессе также появились различные альтернативы, показывающие, что в криптосфере формируется параллельная культура.
Большинство продуктов, которые могут быть масштабированы, будут включать некоторые, на первый взгляд, странные действия. Layer3 легко может быть ошибочно воспринят как платформа для «фермеров» по аирдропам, но при более тщательном изучении можно увидеть, что они создали полный стек решений, который позволяет миллионам пользователей войти в Web3. Они предлагают инструменты репутации на блокчейне, кошельки, функции обмена, и поддерживают наибольшее количество цепочек. Этот продукт, который может считаться «платформой задач», сейчас стал незаменимым инструментом для раннего роста продуктов.
Кто мог предсказать это в 2021 году?
Точно так же NFT когда-то считались устаревшей технологией, но Pudgy Penguins доказали обратное. Они сотрудничают с Walmart и заработали более 10 миллионов долларов. Активы этого бренда получили почти 120 миллиардов просмотров, в среднем около 300 миллионов просмотров в день. Pudgy использует криптооригинальные технологии, но применяет совершенно другой подход, чтобы сделать это значимым — сотрудничая с розничными магазинами и используя социальные сети Web2 для привлечения внимания.
Эти два продукта вызывают вопросы: что такое крипто-культура? Это слепая спекуляция на мемах? Это ликвидация на бессрочных контрактных биржах каждый день? Или это все свои сбережения ставить на токены, выпущенные прошлой ночью, просто потому что кажется, что искусственный интеллект изменит работу, и у нас осталось менее двух лет, чтобы избавиться от «постоянного среднего класса»?
Рынок уже дал нам ответ: криптовалюта является как средством выражения, так и торговой культурой. Потребители приняли ее способность стабильно передавать ценность, и именно поэтому стейблкоины стали основным механизмом глобальных денежных переводов. Но в то же время они отвергли некоторые другие идеи, такие как «играй и зарабатывай», которые потерпели поражение. Хотя мне очень хотелось бы, чтобы это удалось, токены контента сейчас тоже не показывают никаких успехов.
Я каждый день смотрю на контент, который мои друзья делятся в Instagram, но не знаю, сколько стоит мой контент на Zora, это довольно печально.
Как и без некоторых оскорбительных высказываний нет свободы слова, так и без плохих людей, использующих рынок, трудно достичь глобальной координации ресурсов. В обоих случаях действия будут иметь последствия. Если долгое время делать что-то плохо, никто больше не будет слушать вас, и никто не купит ваши выпущенные активы. Иронично, но крипто-Твиттер, возможно, одновременно сталкивается с обоими этими последствиями.
Необходимо признать, что эволюция криптовалюты схожа с эволюцией большинства медиа. Мы не знаем, сколько тысяч книг стали неактуальными, а в интернете полно миллионов блогов, о которых никто не знает или не заботится. Социальные медиа работают потому, что контент, который публикуют люди, устаревает в течение дня. Криптоактивы будут такими же, в настоящее время существует более 40 миллионов токенов, многие из которых в конечном итоге обнулятся. Возможно, однажды люди будут с ностальгией вспоминать контент-токены, как вспоминают NFT 2021 года или ICO токены 2017 года.
Для большинства вещей безразличие является нормой, если только в них не участвует культура.
Определение культуры часто заключается в её способах общения. Язык определяет наше восприятие и понимание окружающего мира. До 2021 года говорить терминами не было проблем, но когда мы хотим выйти за пределы этой узкой аудитории, мы должны меньше использовать термины и больше говорить на понятном языке.
Например, ваше приложение для знакомств не может просто говорить, что использует технологию нулевых знаний; людям нужны только возможности для знакомств. Конкуренция стабильных монет не заключается в том, сколько сетей они поддерживают; люди просто выберут самый дешевый и быстрый способ глобальных переводов. Потребителей интересует то, что они могут получить сейчас, а не «иерархическое видение», которое может быть реализовано в будущем.
Чем ближе наша отрасль к потребительским товарам, тем больше нам нужно говорить на языке, который понимают обычные интернет-пользователи. А поскольку язык часто определяется окружением и частотой взаимодействия, нам необходимо изменить способы привлечения и удержания этих потребителей.
Эта новая эпоха «Медичи» будет контролировать внимание. Ирония в том, что новый «Микеланджело» станет художником, определяющим поток капитала.
помилование
Один из способов подумать о криптовалюте - это понять её через казино и кафе рядом с вашим домом. Оборачиваемость денег в казино действительно высокая, люди действительно часто перемещают средства на продуктах казино, но казино чаще всего остаются в выигрыше. Вы не увидите, чтобы люди «задерживались» в казино надолго, по крайней мере, большинство людей этого не делает. Напротив, местные кафе ежедневно привлекают поток людей.
Обычно это одна и та же группа людей, собирающихся вместе под предлогом выпить кофе, чтобы поделиться историями и волнениями. Тот покой и радость, которые приносит это пространство, притягивают их вновь и вновь. В более религиозных обществах храмы или церкви играют аналогичную роль. Кофе или вера становятся «основой», объединяющей людей, но причины, по которым люди остаются, далеко не ограничиваются лишь этим базовым продуктом.
Культура — это совокупность историй, которыми люди делятся друг с другом. Сегодняшние истории, которыми мы делимся, часто представляют собой графики цен, и когда график становится зеленым, у людей нет причин возвращаться. Как заставить людей продолжать участвовать? Есть ли способ преодолеть этот разрыв с помощью технологий?
Чтобы понять это, возможно, стоит взглянуть на саму сеть. Существует две силы, формирующие сеть:
Во-первых, в эпоху ИИ и больших языковых моделей создается огромное количество контента. Когда все становятся создателями, никто не может по-настоящему стать «создателем». Людям нужны механизмы, позволяющие владеть, монетизировать и распространять свой контент.
Во-вторых, это проверяемость. В экономике внимания, такой как X или Instagram, огромное количество AI-сгенерированного "мусора" может заставить людей задерживаться дольше, чем больше внимания, тем больше кликов, тем больше денег.
Криптовалюты могут сделать все для Интернета, и в конечном итоге это связано с проверяемостью и правом собственности. Эти идеи не новы, мы обсуждали их в этом издании еще в 2023 году. Однако изменения в регулировании и изменение отношения капиталовложений - главные причины, по которым сейчас стоит воспользоваться этими возможностями.
Сеть всегда была инструментом свободного выражения, а криптовалюты позволяют людям иметь каналы и сети для создания этих выражений, а также позволяют активам свободно выпускаться, торговаться и храниться. Когда каждый может выразить себя через деньги, появляется бум Meme-коинов.
Когда интернет появился, большинство людей удивлялись, как он изменит работу, но обычных пользователей привлекали не перспективы трудоустройства, а возможности для развлечений и общения. Мемные активы похожи на развлечения криптоэры, но из-за сопутствующих убытков трудно говорить о «эффекте Линди». Возможно, не все должно становиться предметом торговли.
В интернете только около 1% людей публикуют контент. Проводя аналогию с криптовалютной сферой, возможно, существует такой мир: пользователи не нуждаются в сделках 99% времени, проводимого в приложении. Магия следующего поколения потребительских приложений заключается в том, чтобы найти способ привлечь пользователей, не используя «сделку» в качестве основной ценностной стратегии.
Я знаю, это звучит иронично. С одной стороны, говорят, что блокчейн — это финансовый канал, и всё является рынком, а с другой стороны, признают, что постоянная торговля пользователей может привести к оттоку. Как часто говорят, внимание — это всё, что вам нужно.
Так что конкретно нужно делать?
С социальных сетей и сферы развлечений можно увидеть некоторые ранние признаки:
Социальная сеть, построенная вокруг предсказательных рынков
В настоящее время рынки прогнозов начали сотрудничество с крупными создателями контента, предлагая встроить прогнозные рынки в их контент, чтобы часть торговых сборов поступала к создателям. Twitter вскоре интегрирует Polymarket в свою ленту новостей. Эта модель сочетания внимания и торговой экономики будет поддерживаться крипто-каналами.
Музыкальная стриминговая платформа с более высокими экономическими показателями.
В настоящее время Spotify платит за прослушивание каждой песни около 0,005 до 0,03 долларов, частично потому, что доход используется для поддержания низкой стоимости подписки. Возможно, выпуск цифровых сувениров для создателей и распределение доходов от них сможет увеличить эту цифру. Например, я очень хочу иметь подписанную виниловую пластинку альбома Fort Minor "Rising Tied".
Возможно, существует такая модель: виниловые пластинки выпускаются на блокчейне, а затем могут быть обменены в оффлайне. Этот бизнес-модель уже появилась в некоторых областях: вы можете купить пакеты карт для игр в Courtyard, но социальные или стриминговые элементы изолированы.
Это не значит, что финансовые инструменты не важны. Мы говорим о таких приложениях для получения дохода, как Hyperliquid и Jupiter, не без причины; они как современные «Медичи». Концентрация капитала позволяет экспериментировать с новыми инструментами и привлекать внимание.
Но для устойчивого развития необходимо создать такие продукты, которые будут привлекательны для людей даже без "ставок". Торговля должна выходить за рамки простого спекулянтизма.
Все это заставляет меня задуматься: что такое культура на самом деле?
Это те общие истории, которые мы ценим: когда после работы садишься в такси и обмениваешься пакистанскими песнями с водителем; когда сохраняешь рецепт десерта Kheer в Instagram, только потому, что человек, которого ты любишь, сказал, что его мама готовила этот десерт, когда он болел; когда кто-то спрашивает о фильмах Болливуда и ты рекомендуешь «Jab We Met», «Veer Zaara» или «Laapatha Ladies», потому что считаешь, что они хорошо представляют эту культуру.
В этих сценах не происходит денежной торговли, но есть «основа», составленная из общих историй и эмоций, которая объединяет нас, и это чувство принадлежности делает вещи бесценными. Это мгновения выражения, придающие жизни смысл, являются сердцем моей идентичности. Эти мимолетные выражения придают другим аспектам жизни большую глубину, и эти эмоции также отражаются в продуктах.
Смотря на продукты Apple долгое время, можно увидеть тень Стива Джобса во время его работы в Disney; беря в руки iPhone, можно почувствовать его стремление "создавать хорошие вещи". Именно эти детали заставляют вас снова и снова покупать продукцию iOS, даже если изменения минимальны.
Веб3 продукты редко могут масштабно воспроизводить такую «основу». Веб2 продукты создавались целенаправленно: например, когда Facebook появился, он не имел программы лояльности, а сосредоточился на выпускниках Лиги Плюща как на этой «основе»; Quora когда-то была лучшим местом для получения инсайтов от разработчиков Кремниевой долины; Substack по-прежнему является отличным местом для поиска качественного контента в сети. У веб3 продуктов тоже есть своя «основа».
Смотря на информационный поток Pump.fun или обсуждения на Polymarket, можно заметить, что формируется новая культура, но, как и в любом зарождающемся направлении, ей еще трудно укорениться.
Ты помнишь, как я говорил, что интернет превратил любовные письма в беспечные текстовые сообщения? Интернет также изменил способ, которым люди ищут любовь — в 2023 году 40% пар встретились в интернете. Ирония заключается в том, что это как раз подчеркивает роль технологий: с одной стороны, они изменяют средства, которыми мы выражаем себя, с другой — увеличивают вероятность случайного появления прекрасных вещей.
Если мы будем настойчиво придерживаться мнения, что «криптовалюта связана только со спекулятивными приложениями», мы упустим те случайные красоты, которые могут существовать.
Возможно, пришло время рассматривать криптовалюту как средство выражения, возможно, пришло время подумать о новой культуре для этой отрасли, в которой мы находимся.